Фото: ТВЦ
До 2020 года камеры с функцией распознавания лиц работали лишь в 14 субъектах, но к сентябрю 2025-го их внедрили уже минимум в 68 регионах, следует из исследования «7х7». Пик установки пришелся на пандемийный 2020 год и 2023-й, но в 2025-м фиксируется «вторая волна» — камеры ставят или заменяют даже там, где система уже действовала.
Министр цифрового развития Максут Шадаев ранее сообщал, что в России работает более 1 млн камер видеонаблюдения, и примерно треть из них подключена к системе распознавания лиц. В ближайшие годы их число будет только расти: Минцифры планирует к 2030 году довести общее количество таких камер до 5 млн, потратив на это 12 млрд рублей.
Власти объясняют внедрение «заботой о безопасности» и обещают раскрывать преступления на 30% чаще. Однако эксперты и правозащитники предупреждают: речь идет о создании национальной инфраструктуры слежки, которая нарушает базовые права россиян.
От распознавания эмоций до поиска уклонистов
Система распознавания лиц в России развивается с начала 2010-х. Первые тесты прошли на вокзалах и в московском метро, а настоящий рывок случился во время пандемии Covid-19 — тогда через «умные камеры» находили нарушителей карантина.
Позже технологии применялись для идентификации участников протестов: в 2020 году в Хабаровске силовики задержали с их помощью 121 человека, а в 2021-м система использовалась для задержаний «постфактум» сторонников Алексея Навального. В 2022 году московские власти закупили ПО, способное определять эмоции на лице человека, а с 2023-го камеры начали использовать военкоматы для поиска призывников и уклонистов.
26 августа 2025 года в Санкт-Петербурге заработала первая система, идентифицирующая человека по расовому и национальному признаку, что юристы уже называют формой дискриминации.
Ошибки системы и уголовные дела
Несмотря на заявления о точности, сбои приводят к уголовным делам. В 2023 году ярославского ученого Александра Цветкова система «узнала» по фотороботу 20-летней давности с совпадением в 55%. Его обвинили в трех убийствах и отправили в СИЗО, несмотря на алиби. Освободили его только после обращения к Путину, а дело закрыли спустя три месяца.
Основатель исследовательского центра «Коллективное действие» Сергей Росс отмечает, что низкое качество фотографий в базах может приводить к ошибкам распознавания. Цифровой эксперт Михаил Климарёв, в свою очередь, подчеркивает, что власти не раскрывают, как именно защищено установленное ПО. По его словам, остается непонятным, насколько легко его взломать и получить сохраненные биометрические данные.
Нарушения прав и утечки данных
Юристы указывают, что система нарушает сразу несколько конституционных прав:
- на частную жизнь (ст. 23) — сбор биометрических данных без согласия;
- на равенство (ст. 19) — из-за внедрения расового и национального распознавания;
- на мирный протест (ст. 31) — идентификация и задержания активистов;
- на свободу передвижения (ст. 27) — задержания в метро по сигналу системы.
Власти игнорируют эти нарушения. В 2023 году ЕСПЧ впервые признал применение распознавания лиц в России незаконным — речь шла о деле активиста Николая Глухина. Но Россия вышла из юрисдикции Европейской конвенции, и это решение не имеет для властей последствий.
Кто, кроме силовых ведомств, имеет доступ к системе, неизвестно. Но примеры утечек уже есть: журналист «МБХ-медиа» Андрей Каганских смог купить данные из системы распознавания лиц, а волонтерка «Роскомсвободы» Анна Кузнецова приобрела за 16 тысяч рублей сведения о собственных перемещениях.
«В каждое село — камеры, а не газ»
Масштабные контракты на внедрение приносят миллионы подрядчикам и региональным властям. В Башкортостане в 2019 году на систему выделили 134 млн рублей, в Коми — почти 200 млн, в Новосибирской области в 2024-м — 355 млн.
По словам экспертов, камеры выгоднее живых сотрудников: одна система с обзором на 360 градусов заменяет нескольких операторов. Но экономия бюджета оборачивается ростом контроля за гражданами.
«С учетом того, какие амбиции и намерения у российского государства контролировать как можно больше людей как можно в большем объеме, я не исключаю, что власти будут стремиться в каждое село не газ провести, а систему распознавания лиц установить», — сказала юристка «ОВД-Инфо» Мария Немова.