Партизаны тамиздата. Как в условиях цензуры выживает российское книгоиздание внутри страны и в эмиграции

«Хамское молчание» — так вкратце охарактеризовал владелец тбилисского книжного магазина Itaka Books Станислав Гайворонский ситуацию на границе с Грузией: новинки российского книгоиздания, которые были заказаны в магазин, задержаны российской таможней на многие месяцы без объяснений.

Гайворонский известен московской читающей публике как создатель магазина «Ходасевич» на «Китай-городе». За полгода до войны Станислав оставил столичный книжный друзьям и перебрался в Тбилиси. Несмотря на прирост эмигрантского сообщества после начала войны и мобилизации, торговлю книгами сложно назвать стабильным бизнесом. Новинки поступают в магазин с перебоями, а чтобы обеспечить денежный поток, «Итаке» пришлось несколько раз устраивать распродажу. Весной Гайворонский всерьез собирался закрыть магазин: денег на очередной арендный платеж не хватало, но помог клич в социальных сетях. «Такая теперь жизнь у независимых книжных», — грустно усмехается владелец «Итаки».

На четвертый год полномасштабного вторжения в Украину и массовой эмиграции с трудностями столкнулись не только книжные магазины за рубежом, но и «тамиздат» в принципе.

Цензура в России наступает, книжная индустрия в ужасе

Цензура в книгоиздании заработала в полную мощь летом 2022 года: тогда после скандала, в который вмешались Захар Прилепин и Никита Михалков, из продажи стали изымать супербестселлер Катерины Сильвановой и Елены Малисовой «Лето в пионерском галстуке». В ноябре 2022 года была принята новая версия закона об «ЛГБТ-пропаганде», предписывающая полный запрет на соответствующую «пропаганду», — хотя из самого текста закона не было ясно, что именно запрещается и какого рода упоминаний стоит избегать.

Уже в декабре 2022 года любые книги с подозрением на ЛГБТ-контент (речь шла как о новинках вроде «Лета в пионерском галстуке», так и о классике — например, книгах Вирджинии Вульф и сексолога Игоря Кона) стали убирать с полок московских библиотек.

После того как следовать неофициальной цензуре отказалась Российская государственная библиотека, в Госдуме поторопились запретить библиотекам выставлять «иноагентские» книги вообще. В 2024 году ЛГБТ было признано «экстремистской организацией» Верховным судом, и теперь любые книги с намеком на квир-контент издаваться не могут под угрозой штрафов и уголовных дел.

Одновременно новую цензуру стали оформлять институционально. В апреле 2024 года на базе Российского книжного союза (РКС) создали «экспертный центр» для проверки книг на соответствие законам. В состав «экспертов» вошли представители Роскомнадзора, Российского исторического общества, Российского военно-исторического общества (РВИО), РПЦ, Литературного института им. А. М. Горького и других организаций.

Задачей центра стал поиск нарушения закона в книгах. Действовать цензурный отдел начал незамедлительно: по рекомендации РКС АСТ отозвало из продажи романы «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары и «Песнь Ахилла» Мадлен Миллер, а также «Наследие» Владимира Сорокина, «Дом на краю света» Майкла Каннингема и «Комната Джованни» Джеймса Болдуина. Причем это популярные романы: с момента первой публикации в 2015 году «Маленькая жизнь» разошлась тиражом более 1 млн копий и стала по-настоящему культовой, другие книги продавались десятками тысяч экземпляров. «Наследие» Сорокина вскоре вышло в издательстве Freedom Letters.

Последним серьезным ударом по российскому книгоизданию стало так называемое «дело издателей». 14 мая 2025 года СК задержал 10 сотрудников «Эксмо» и импринта Individuum, позже троим из них — руководителю Дмитрию Протопопову, бывшему директору по продажам Павлу Иванову и ответственному за склад Артему Вахляеву — предъявили обвинения в экстремизме за «соучастие в ЛГБТ-сообществе».

Поводом стала публикация «Лета в пионерском галстуке» и нескольких других книг с квир-персонажами в период с 2019 по 2022 год — то есть еще до принятия цензурных законов, но следствие это мало интересует. Источник РБК, знакомый с ходом расследования, утверждает, что распространение шло через интернет-магазин «Киоск», где продавались книги издательств Popcorn Books и Individuum. Магазин работал до 1 ноября 2024 года, а потом был закрыт. После его закрытия книги издательств появились на сайте «Эксмо». Всех задержанных отправили под домашний арест, им грозит до восьми лет лишения свободы.

В мае силовики обошли с рейдами и несколько книжных магазинов: «Подписные издания» в Петербурге, «Фаланстер» в Москве и «Карту мира» в Новосибирске. Столичные магазины оштрафовали за продажу книг о феминизме и дневников белорусского анархиста Игоря Олиневича «Еду в Магадан». И, судя по активности силовиков, книжные репрессии только начинаются.

Индустрия внутри России отреагировала на произошедшее с ужасом: издатели перепроверяют рукописи на предмет контента, который даже отдаленно можно принять за нарушение закона, книжные магазины изымают книги из продажи, а библиотеки либо отправляют «нежелательные» издания в архив, либо сжигают.

Вызовы «тамиздата» и плюсы иноагентства

Ответом на проблемы внутри России отчасти становится «тамиздат». Так книгоиздание и книгопродажу за рубежом называют по аналогии с практикой издания запрещенных текстов за рубежом во времена СССР. Тамиздат начал активно развиваться сразу после полномасштабного вторжения России в Украину и в отличие от самиздата действовал на опережение — еще до того, как государство принялось активно зачищать литературу от неугодных текстов и писателей.

Одним из первых — и самых крупных (с портфелем в более 250 изданий) — стало издательство Freedom Letters, запустившееся уже в марте 2022 года. Впрочем, его владелец Георгий Урушадзе говорит, что решение издавать книги за рубежом пришло спонтанно и никакого плана изначально не было: «Всю жизнь занимался текстами, решил создать издательство. Сначала я считал бюджет и искал финансирование, был уверен, что без спонсоров культурный проект невозможен. По всем расчетам выходило, что это убыточно и бесполезно». В результате проект стал на рельсы и продолжает работать на волонтерской помощи. Уже первые выпущенные Freedom Letters книги стали хитами: «Спрингфилд» Сергея Давыдова о жизни гей-пары в Самарской области и «Мышь» Ивана Филиппова о зомби-апокалипсисе, выкашивающем Москву.

За последние годы за пределами России открылись не менее десятка новых издательств, которые публикуют то, что в России издать так или иначе невозможно. Так, издательство «Медузы» ориентируется на публицистику и политический нон-фикшн, Vidim Books издает авторов, которые признаны «иноагентами» или не издаются больше в России: Линор Горалик, Андрея Зубова, Дмитрия Глуховского и других. Свое издательство BAbook открыл Борис Акунин: в его ассортименте не только собственные книги, но и произведения других преследуемых в России писателей, например Михаила Шишкина.

Конкуренция между издательствами скорее номинальна: слишком разные модели и тематика. Например, издательство «Папье-маше» специализируется на автофикшене и внежанровой прозе русскоязычных авторов, а издательство книжного магазина «Бабель» предлагает широкую палитру современных авторов — от Льва Рубинштейна до Евгении Беркович и Александра Дельфинова.

При этом иноагентский статус, по словам главы Freedom Letters Урушадзе, не сильно помешал книгоизданию. Играет роль эффект Стрейзанд — об авторах, попавших в запретительные списки, сразу узнают много людей. «Я шучу, что рекламный отдел издательства состоит из главы Роскомнадзора, министра юстиции и генпрокурора: они делают для нашего продвижения больше, чем мы сами», — говорит Урушадзе.

Иноагентство не самая большая проблема тамиздата, согласны авторы, объявленные российскими властями «иноагентами».

«После „иноагентства“, на самом деле, принципиально ничего не изменилось. Я не соблюдаю правила, плашку не ставлю — пусть Минюст идет в жопу. Но благодаря статусу „иноагента“ я смог снять квартиру в Берлине: хозяин как-то это оценил и захотел поддержать», — говорит автор романа «Мышь» Иван Филиппов.

«По моим ощущениям, примерно половина постоянных читателей уехала, а другая исправно получает книжки и читает колонки. Заграничных (и, в частности, украинских) читателей значительно прибавилось, от них стабильно приходит обратная связь. Не сказать также, чтобы российский читатель озлился, возненавидел, проникся пропагандой и т. д.», — констатирует, в свою очередь, писатель Дмитрий Быков.

При этом он не согласен, что между русскоязычной аудиторией за рубежом и внутри страны нет разницы: «Это абсолютно и безусловно две разные среды именно потому, что российская аудитория — значительная ее часть — хочет слышать и читать то, что ей нравится или ее успокоит. Люди, живущие в России, категорически не принимают того, что в нынешнем своем виде российская культура завершена, то есть не может прибавить к себе ничего существенно нового. Повторяться, блуждая в кругу одних и тех же приемов и тем, она может еще долго — не бесконечно, но порядочно, — однако культура определяется именно ростом, а предпосылки для роста утрачены».

Нельзя говорить о какой-то конкуренции издательств в России и за границей, скорее одно дополняет другое. «Кто что может — тот то и делает. Может писатель издаваться в России — издается там. Не может — издается за ее пределами. Может издательство издавать книгу внутри — ок. Не может — издает в Армении», — говорит технический директор Freedom Letters Владимир Харитонов.

При этом реальное влияние тамиздата на россиян внутри страны пока измерить сложно, считает книжный эксперт, главред издания «БИЛЛИ» Максим Мамлыга: «Из-за понятных рисков, из-за криминализации свободного высказывания мы не видим в блогах и во многих медиа внутри России отклика на тамиздат, мы не знаем, сколько тамиздата скачивается в России пиратским способом и сколько его привезено в рюкзаках и чемоданах».

Вместе с тем из-за запретов и вынужденной эмиграции писателей и читателей книжная аудитория не расширяется, считает он. «Для того, чтобы найти тамиздат по душе, нужно все-таки приложить усилия, а это, в мире удобных сервисов, эксцентрика. Второе — медиа за пределами России следует больше, чем сейчас, уделять времени и места тамиздату, тогда и в России будут его читать лучше. Сейчас этого недостаточно».

Харитонов соглашается, что рост тамиздата и интереса к нему пока ограничен: «Самое главное — русскоязычное книгоиздание в диаспоре серьезно ограничено аудиторией и логистикой. Тамиздат, ориентированный на заграничную русскоязычную аудиторию, очень маленький, а на внутреннюю — рискованный и партизанский».

Сложности продавцов

На четвертый год войны российские книжные магазины за рубежом продолжают работу, а новые открываются — в Праге, Лиссабоне, Будве, Белграде. В феврале 2025 года в Лондоне открылся Idiot Books c российскими новинками и классикой. Одна из мотиваций владельцев магазина — исчезновение русскоязычных секций в магазинах Waterstones и Foyles.

«Почему русскоязычный магазин в Лондоне появился только сейчас? Наверное, просто никто раньше этого не сделал. Мы собрались и открыли его тогда, когда смогли. Насколько бизнес окупается, пока говорить рано — прошло всего три месяца с открытия», — говорит совладелица Анна Петрова. Сейчас Idiot Books ориентируется на разработку программы мероприятий для продвижения магазина, а основой спроса там называют русскоязычную классику — новинки издательств внутри и за пределами страны спрашивают заметно меньше.

Классику покупают чаще, потому что она дешевле, указывает владелец тбилисского Itaka Books Станислав Гайворонский: «Пушкина продаем за 5 лари (144 рубля по курсу ЦБ), Долина — за 105 лари (около 3 тысяч рублей по курсу ЦБ). Понятно, что в итоге предпочтут покупать. Всю дорогу одни участники рынка жаловались на то, что книжки слишком дорогие, другие на то, что слишком дешевые — нечем платить работникам. И вот так получается, что книга, изданная в России, чтобы попасть за границу, сейчас вынуждена совершить гранд-тур и на китовое брюхо цеплять ракушки в виде почтовых векселей. В результате „Наследие“ Сорокина стоит уже не 35 лари (около 1 тысячи рублей по курсу ЦБ), а 125 (более 3600 рублей по курсу ЦБ)».

Транспортировка и растаможка книги из России в ЕС сразу прибавляет к цене 50%, отмечает владелец одного из русских книжных в Праге. Однако книги от русскоязычных издательств за границей получаются еще дороже: причина в ограниченных тиражах и аудитории. В результате средняя розничная цена книги от эмигрантского издательства — 20–25 евро, в то время как издание сходного качества и объема на национальном языке в Европе может быть вдвое дешевле. Но люди так или иначе покупают актуальную независимую публицистику: например, главным книжным хитом последнего года, несмотря на высокую стоимость, стали мемуары Алексея Навального «Патриот» (на русском языке изданы в Литве).

«Многие российские издательства, например „Альпина“, открывают сейчас новые интересные имена, но покупатели пока относятся к ним с недоверием, им надо время, чтобы распробовать. Классику чаще берет грузинская аудитория, а основной наш покупатель по-прежнему русскоязычный экспат», — рассказывает владелец сети книжных «Аудитория» Алексей Сивухин о тбилисском опыте продаж.

В Грузии, помимо проблем с таможней, возникли еще и политические риски: из-за грузинского закона об «иноагентах» возникли проблемы с привозом гостей, отмечает он:

«Грузинская власть сейчас довольно жестко реагирует на российских „иноагентов“, многих просто не пускают, а те, кого пускают, могут провести на границе по девять часов. Поэтому людям приходится всерьез задумываться, стоит ли ехать. Многие наши посетители уехали из страны по разным причинам, и пока неясно, какой будет отток этим летом. Строить планы на будущее крайне сложно. С Нового года значительно упали продажи книг, хотя сейчас ситуация немного выравнивается благодаря туристам и тем людям, которые ранее жили в Грузии и полюбили ее настолько, что возвращаются хотя бы на лето. Это немного спасает ситуацию, но что будет дальше — непонятно».

В то же время «Аудитория» открыла точки в Белграде и черногорской Будве. Приток клиентов там помогает бизнесу оставаться на плаву, считает Сивухин.

Первые премии и первые скандалы

Российский тамиздат успел вырасти и институционально — в первую очередь речь о книжных фестивалях и премиях. Первая из них, «Пражская книжная башня», прошла в сентябре 2024 года, ее посетили 1200 человек, а самыми продаваемыми книгами стали раритетное издание «Архипелага ГУЛАГ», очерки об эмиграции в Чехословакию, а также новинки Виктора Шендеровича и Антона Долина (его книгу «Плохие русские» выпустило издательство «Медузы»). В этом году организаторы обещают еще более представительную «Башню».

Другой крупной тамиздатской ярмаркой стала «Берлин Бебельплац», которую провели на площади, где гитлерюгенд в 1933 году проводил печально известные «клятвы на огне», во время которых сжигались книги неугодных нацистам авторов. Среди участников в зоне продаж было 25 книжных издательств и шесть журналов, а также стенд правозащитного общества «Мемориал». Всего за четыре дня ярмарку посетили 2500 человек, а среди мероприятий были книжные презентации, поэтический вечер, читки пьес.

В 2024 году одновременно запустились две большие книжные премии: «Книги свободы» от Freedom Letters и «Дар», организатором которой выступил живущий в эмиграции с начала 2000-х годов писатель Михаил Шишкин. Основная идея общая: знакомить читателей с книгами, изданными на русском, которые не могли бы выпустить в России. Помимо основного конкурса, на премии было предусмотрено читательское голосование: за донат можно было проголосовать за полюбившуюся книгу и таким образом помочь автору, а заодно и премии.

Однако первый же сезон обернулся скандалами. Сначала Мария Галина, выигравшая премию с книгой «Возле войны. Одесса. Февраль 2022 — лютый 2023», отказалась от приза. Она предположила, что получила премию по политическим мотивам, и призвала не вмешивать политику в литературу.

Еще более громкий скандал разразился после того, как поэтесса Галина Рымбу из Львова обвинила финалиста премии Дениса Безносова в поддержке «геноцида и похищениях украинских детей». Рымбу напомнила, что Безносов до конца 2022 года работал в Российской государственной детской библиотеке и, по ее мнению, участвовал в программе «перевоспитания» (русификации) вывезенных детей, организуя для них встречи с писателями и проводя проект «Первый книжный», который должен знакомить переселенцев с русской культурой и письменностью.

В ответ эксперт премии Михаил Эдельштейн назвал пост Рымбу «отвратительной манипуляцией и хайпожорством». Организатор премии Михаил Шишкин отреагировал куда сдержаннее. Он написал, что «литпремия — не следственный комитет», и заявил, что, в случае «официального подтверждения» слов Рымбу, будут приняты все зависящие от них меры.

Премию «Книги свободы» подобные скандалы миновали. Однако ее будущее остается под вопросом.

«Мы делаем премию на свои деньги, — объясняет Урушадзе (призовой фонд премии составил около $20 тыс.). — В длинный список вошло 49 текстов — четверть всех заявок, это крутой показатель. Шорт-лист эксперты скоро объявят, а дальше подключится жюри. Будет ли следующий сезон — зависит от спонсоров. Если они появятся — будет обязательно».

Еще одну инициативу проводит фонд StraightForward Foundation, основанный бывшими журналистами и издателями. Он поддерживает «проекты, которые невозможно выпустить в России из-за репрессивных законов и военной цензуры. Это книги про войну, права человека, угнетение меньшинств, политическую историю, коррупцию, злоупотребление властью».

За два года StraightForward оплатил и поддержал издание уже 18 книг, из них на русском языке пока вышли три: «Общество „Мемориал“ и борьба за прошлое в России» Сергея Бондаренко, «Наш бизнес — смерть» Дениса Короткова и Ильи Барабанова о ЧВК Вагнера и «Русская православная церковь и власть от Горбачева до Путина» Ксении Лученко.

Что дальше?

«Дело издателей» и ширящиеся обыски в книжных магазинах открыли самую мрачную страницу российского книгоиздания последних тридцати лет. Издательства и магазины за пределами страны сильно зависят от продаж и колебаний рынка, а еще от финансовой поддержки. Работа «в ноль» или в убыток — не то чтобы что-то новое для издателей, но все-таки внутри страны они привыкли к некоторой опоре. Однако и в стране этой опоры больше нет: неизвестно, какие книги потребуется убирать с полок завтра и на доходы от продаж каких авторов издательство будет дальше существовать и платить зарплаты.

Чиновники регулярно выступают с новыми инициативами: так, директор департамента господдержки книжной индустрии Минцифры Владимир Григорьев обмолвился, что власти могут официально запретить провоз запрещенных в России книг через границу.