Нежелательное образование. Как запрет «Международного бакалавриата» скажется на учениках

Генпрокуратура России в конце августа неожиданно признала «нежелательной» швейцарскую неправительственную организацию International Baccalaureate (IB) — фонд «Международный бакалавриат». В ведомстве заявили, что цель фонда — «форматирование российской молодежи по западным шаблонам», а суть обучения «сводится к навязыванию своего видения исторических процессов, искажению общеизвестных фактов, антироссийской пропаганде и разжиганию межнациональной вражды».

«С началом специальной военной операции учебные и методические пособия были скорректированы с учетом русофобской позиции коллективного Запада. В них появились призывы к международной изоляции нашей страны и материалы, дискредитирующие российскую армию», — утверждается в заключении Генпрокуратуры.

Полномасштабное российское вторжение в Украину в учебных материалах IB пока не упоминается. Но многие учителя, преподающие по программе фонда, обсуждают конфликт как одну из тем в рамках курса Global Politics.

Впрочем, в программе IB по истории есть моменты, которые невозможно уложить в официальный пропагандистский нарратив. Например, в части, посвященной предпосылкам Второй мировой войны, немало внимания уделяется пакту Молотова — Риббентропа. В экзаменационном задании 2021 года школьников просят прокомментировать карикатуру с Гитлером и Сталиным, топчущими карту Польши.

Сталинский СССР изучают в рамках блока «Авторитарные государства» наряду с режимами Гитлера, Муссолини, Кастро, Франко и Мао. Также в программу курса включены такие темы, как послевоенный контроль Советского Союза над странами Восточной Европы, подавление «Пражской весны» и вторжение в Афганистан.

Сооснователь частной школы Le Sallay Сергей Кузнецов считает, что причиной для признания IB «нежелательной организацией» стали не конкретные учебные планы, а само назначение программы — упростить поступление в западные вузы:

«Не так важно, что изучают на уроке истории. Решение Генпрокуратуры — целенаправленное действие, призванное не допустить интеграции с международными институтами и помешать отъезду молодых людей. Почему для этого использовали именно признание „нежелательной организацией“? После того как ЛГБТ сделали „экстремистским движением“, трудно чему-либо удивляться».

У «Международного бакалавриата» три учебные программы, рассчитанные на младшую, среднюю и старшую школы соответственно. Первые две в любой стране следуют государственному учебному плану, лишь дополняя его.

Существенно отличается только программа для старших классов. Чаще всего российские школы работали именно по ней, поскольку по ее завершении ученики сдавали экзамены, результаты которых принимают пять тысяч мировых вузов. В России, к слову, диплом IB не признавал практически ни один вуз, за исключением МГИМО.

Отношение к программе «Международного бакалавриата» стало меняться после аннексии Крыма, еще сильнее — после полномасштабного вторжения в Украину, уточняет Кузнецов:

«Она оставалась наследием 1990-х и „жирных нулевых“, когда казалось, что Москва — часть мира. Что ребенок учится в России, но это начало большого пути в зарубежный университет. Теперь этого больше не будет, железный занавес опускается».

Школа с отличиями

До полномасштабной войны по системе IB работали около 50 российских школ. Причем первой, еще в 1996 году, к программе присоединилась государственная 45-я московская гимназия. За ней последовали и другие госшколы, рассказывает Игорь <имя изменено по просьбе спикера — The Insider>, педагог, хорошо знакомый с программой фонда:

«В Москве существовало целое движение за присоединение государственных школ к „Международному бакалавриату“. За 45-й гимназией последовали многие другие. Но участие в IB требует серьезной работы, больших временных и финансовых вложений. Надо готовить учителей, оплачивать взносы по $10 тысяч в год. Для государственных школ это и так было непросто, а когда началась война, делать переводы стало совсем трудно. Уверен, что многие школы стали выходить из программы в том числе из-за этого».

В августе 2025 года в России оставалось 29 школ, включенных в систему IB, причем по программе для старшеклассников с международными экзаменами работали только 23 из них.

Участие в «Международном бакалавриате» требовало от школ серьезной перестройки образовательного процесса. Например, в них действовала ни на что не похожая семибалльная система оценок. По мнению работавшего по системе IB преподавателя Андрея <имя изменено — The Insider>, смысл таких нововведений был только в одном — заставить учителей постоянно обновлять свой подход к детям:

«Учителя — очень консервативные люди. Ты работаешь в школе десять лет, и за это время математика никак не изменилась, Пушкин не написал ничего нового, океанов и материков осталось столько же, сколько было. Так какой смысл переписывать планы уроков? А дети меняются. И учитель тоже должен меняться. Можно сократить урок до 35 минут, а можно, как в IB, изменить систему баллов».

Участие в программе требовало от учителей постоянного обновления своих знаний. Речь идет не о формальном повышении квалификации, весьма дискредитированном в России, объясняет Андрей: «IB устраивает международные семинары — каждый год учителя по одной специальности собираются вместе, обсуждают новые стандарты и методики. Они не просто пассивно слушают важных дядечек и тетечек, а сами приезжают с докладами».

Такой обмен опытом был особенно полезен для учителей из регионов, где обычно не у кого учиться новому, добавляет Игорь. Педагоги IB получали доступ к пулу профессиональных практик со всего мира. В результате программы в школах, присоединившихся к IB, могли соответствовать новым международным стандартам, но сильно отличаться от российских.

Например, программа математики в IB-школах может расходиться с государственной на целый год, уточняет Андрей, который специализируется на этом предмете. И это противоречило российскому тренду на унификацию образования последних 15 лет. «Вводятся единые учебники, программы, стандарты подготовки учителей. В Москве ввели централизованное тестирование по несколько раз в год: сначала оно было добровольным, а потом обязательным. И если учить не по государственной программе, то дети с ним просто не справятся».

Удар по элите

К слову, сын создателя единого учебника истории Владимира Мединского еще недавно сам учился по программе IB в школе «Летово». Как и ребенок министра образования Сергея Кравцова, сообщают собеседники The Insider. Однако вскоре после вторжения в Украину чиновники перевели своих детей в другие заведения, рассказывает Андрей:

«В позапрошлом учебном году Мединский и Кравцов приехали в „Летово“ и пытались поговорить со старшеклассниками за закрытыми дверями, без учителей. Они остались очень недовольны разговором и забрали детей. Для представителей российских элит выбор школы стал политическим вопросом. И люди, имеющие отношение к власти, делают его сознательно, руководствуясь собственными карьерными интересами, а не заботой о будущем детей».

Стоит отметить, что школы, относящиеся к IB, — это дорогие учебные заведения. Даже в государственных гимназиях и лицеях родителям приходилось доплачивать за международные экзамены, причем довольно большие для обычной семьи деньги.

Издание T-invariant со ссылкой на бывшего руководителя направления «Международного бакалавриата» в ряде школ пишет, что год обучения в государственных школах стоил от 500 тысяч рублей, а в частных — 1,5–2 млн. Собеседники The Insider считают эти цифры несколько заниженными. «Цены различались, может быть, какие-то из госшкол и могли снизить их до 500 тысяч. Но расходов там тоже очень много», — рассуждает Игорь.

Для талантливых учеников, в том числе в «Летово», были предусмотрены стипендии. Но бóльшая часть школьников в российской системе IB всегда были детьми политической и бизнес-элиты. Именно такие семьи чаще всего отправляли детей учиться в заграничные вузы.

Примеру Мединского и Кравцова, превентивно забравших своих детей из «Летово», последовали далеко не все. Тем более что до признания «Международного бакалавриата» «нежелательным» по программам фонда в России работали не только «либеральные» учебные заведения. До недавнего времени аккредитацию IB сохраняли, например, известные своим «патриотическим духом» Павловская гимназия и Гимназия имени Примакова. Однако теперь перестраивать свои учебные программы придется даже им.

Что делать школам?

Далеко не все учебные заведения, работавшие по IB, согласились раскрыть свои планы на будущее. В Британской международной школе в Москве рассказали РБК, что сразу же после решения Генпрокуратуры отказались от IB-программ и перешли на схожую с ними британскую систему A-Level.

A-Level отличается тем, что старшеклассник выбирает несколько предметов для углубленного изучения и сдает экзамены конкретно по ним. Оценки по этой системе тоже принимаются западными вузами — не только в Великобритании, но и в США, Канаде и в некоторых вузах континентальной Европы. Выбор университетов меньше, но для многих этого вполне достаточно.

Директор одной из московских школ рассказал образовательному порталу «Мел», что многие его коллеги рассматривают A-Level как основную альтернативу «Международному бакалавриату». Директор Международной школы Казани Нияз Гафиятуллин, в свою очередь, заявил изданию, что его учреждение, до последнего времени работавшее по программам IB, не планирует переходить на британский аналог.

«Насколько мне известно, это программа Кембриджской системы, которая отозвала поддержку российских школ. Не хочется тянуться к системе, которая от нас открестилась, — сказал Гафиятуллин. — Так что мы не рассматриваем A-Level как полноценную альтернативу IB. Но если семья захочет готовиться к экзаменам от A-Level, школа в этом поможет и поддержит. На данном этапе сдача экзаменов по этой программе не карается, не преследуется, не является нарушением».

Собеседники The Insider, однако, полагают, что на фоне запрета IB стоит ждать и закрытия A-Level. Ведь основной смысл ограничений в том, чтобы избавиться от любых «чуждых» образовательных программ, считает Андрей:

«Все остальные системы воспринимаются как угроза национальной безопасности и национальному единству. Поэтому переход на A-Level — сомнительная мера. Может быть, удастся выиграть еще год. А может быть, и года не будет. Чиновники услышали новое для себя слово и начнут действовать».

Нияз Гафиятуллин уверен, что его школа успеет переработать программу за две недели, не оставив от IB и следа. Но в учительских чатах пока преобладают панические настроения. Запрет «Международного бакалавриата» стал для профессионального сообщества полной неожиданностью.

Что делать детям?

Поскольку IB признали «нежелательным» за неделю до начала учебного года, руководство многих школ опасается, что родители заберут детей, констатирует Андрей и тут же добавляет: «А с другой стороны, куда они разбегутся за неделю? Все идет к тому, что детям придется либо перестраиваться на обычную программу, либо переходить на дистанционное или домашнее образование, либо уезжать за границу».

Оттока учеников за рубеж ожидает и Нияз Гафиятуллин. К тому же программы IB предусматривают упрощенный переход в любую работающую по этой системе школу в мире.

Еще одна проблема в том, что после учебы по программам «Международного бакалавриата» сложнее сдать ЕГЭ, особенно по таким предметам, как история, подход к преподаванию которой в обычных российских школах заметно отличается. В самом трудном положении оказались дети, которые год отучились по международной программе и теперь перешли в 11-й класс, говорит Игорь. По его мнению, рабочий вариант для таких учеников — переехать в страну с 12-летней системой и доучиться там лишний год:

«Впрочем, дети, оказавшиеся в такой ситуации, — это все же капля в море. В обычной школе в выпускном классе по IB учились не больше дюжины детей. В большой, такой как „Летово“, может быть, сорок. Сколько всего таких детей по всей стране? Двести, триста, ну четыреста?»

Для государственной элиты одним из выходов остается учеба в Китае. Именно в китайские школы после февраля 2022 года перевели своих детей многие чиновники, рассказывает Андрей. Дети российской верхушки учатся в местных представительствах Оксфорда и Кембриджа на английском языке и у британских профессоров. После таких школ легко поступить в популярные мировые вузы, но формально это китайское образование, которое никакого отношения к Западу не имеет.

Юридические последствия

Не исключено, что экзамены «Международного бакалавриата» многие будут сдавать за границей. Так произошло с языковым тестом IELTS, который прекратили проводить в России вскоре после начала полномасштабной войны.

Сама по себе сдача IELTS оставалась легальной до 5 июня 2025 года, когда Генпрокуратура присвоила «нежелательный» статус Британскому совету, который проводит этот экзамен. Теперь его оплата может трактоваться как финансирование «нежелательной организации» — как и оплата экзаменов по программе IB после 25 августа.

Решение Генпрокуратуры влечет общий запрет на международное сотрудничество образовательных заведений — от проведения мероприятий и распространения материалов в России до финансовых переводов организациям, объясняют в юридическом отделе «ОВД-Инфо»:

«International Baccalaureate — разработчик программ и регулятор качества, который авторизует независимые школы. Чтобы преподавать по IB, школа аккредитуется и платит фонду отдельные взносы. При этом она остается самостоятельным юридическим лицом и не является подразделением IB, то есть является внешним контрагентом по договору. Поэтому формально оплата обучения в школе не равняется финансированию IB».

То есть родитель оплачивает школьный счет за образовательные услуги, а не переводит деньги непосредственно швейцарскому фонду. У семьи нет договора с IB, а значит, отсутствует признак целевого финансирования «нежелательной» структуры. Риск появляется только там, где из документов следует, что какая-то часть денег идет именно «Бакалавриату». В таком случае надзорные органы могут обвинить в целевом финансировании «нежелательной» организации, поясняют в «ОВД-Инфо».

Из-за широкой практики наказаний за взаимодействие с «нежелательными организациями» безопаснее исключить любые действия, которые можно трактовать как поддержку деятельности IB в России: участие в мероприятиях фонда, распространение его материалов и символики, финансирование. Если же говорить о сроках, то нормы о «нежелательных организациях» не имеют обратной силы. «Обучение ребенка по IB за рубежом и платежи, совершенные до публикации решения, ответственности не образуют, по крайней мере по уголовной статье», — уточняют юристы.

Однако российский суд может посчитать длящимся правонарушением публикации в интернете, связанные с IB. Здесь действует та же логика, по которой россиян наказывают за старые посты об организациях, позднее объявленных «экстремистскими». Так что и упоминание «Международного бакалавриата» в России теперь может грозить штрафом за «участие в деятельности нежелательной организации». Повторное «нарушение» в течение года может повлечь уже уголовное преследование по уголовной статье об участии в «нежелательных организациях».

Могут ли российского школьника, обучающегося за границей по программе IB, привлечь за «сотрудничество с нежелательной организацией»? Однозначного ответа на этот вопрос нет, признают в «ОВД-Инфо»: «Риск сохраняется в любом случае, особенно если ребенок планирует вернуться в Россию и продолжать обучение здесь. Следует исходить из того, что практически любое взаимодействие с иностранными сущностями со временем может оказаться криминализированным в России».

Опасность, по мнению юристов «ОВД-Инфо», грозит и школам, ранее имевшим авторизацию IB. Они могут быть квалифицированы как «структурные подразделения нежелательной организации», даже при формальной самостоятельности. Риск такой оценки возрастает, если сохраняется брендинг фонда (“IB World School” на вывесках и сайтах) и систематически используются его методические материалы.

Даже без юридического признания «нежелательными» частные школы очень рискуют. В последние годы выросло число проверок частных учебных заведений силовиками, отмечает Андрей:

«Проверяют всë — от учебных программ до пожарной безопасности. Частные школы — удобный объект для чиновников. Так что в чатах, связанных с IB, настроения грустные. Люди радуются, что им пока волчий билет не выписали. Но понимают, что их работа — это риск. Есть школы, которые никому не говорят, что у них есть какая-то международная программа. Они что-то набрали из-за границы, что-то сами придумали. Но они следующие, придут за всеми».