Дом с кремлевским динамитом. Как изменился образ русских в западном кино с началом войны

Тема русских в западном кино имеет уже столетнюю историю, причем бóльшая ее часть приходится на советское время: начиная с образа развратного белоэмигранта Сержа Карамзина из «Глупых жен», немого фильма Эриха фон Штрогейма 1921 года, — и заканчивая безжалостным убийцей Иваном Драго из «Рокки 4» Сильвестра Сталлоне.

После перестройки в западном кино начали появляться положительные образы русских: Арнольд Шварценеггер в роли капитана милиции Ивана Данко в фильме «Красная жара», астронавт Лев Андропов из «Армагеддона», снайпер Василий Зайцев из «Врага у ворот». Или, например, командир советской атомной подлодки Алексей Востриков («К-19») в исполнении Харрисона Форда, который показан храбрым, волевым, энергичным и принципиальным человеком, спасающим мир от ядерной войны.

Смерть русской души

Начиная с 1990-х западное кино пыталось разглядеть за медвежьими повадками сложность, понять душу русского человека. Пускай такой герой по-прежнему небрит или груб, зато способен на смелые поступки и даже может спасти мир. В 2010-х злодеи на большом экране всё чаще имели китайское, арабское или северокорейское происхождение. Но к 2025 году история описала круг: от русских на экране опять не ждут ничего хорошего. Они вновь слепые исполнители воли государства, искать душу в них бессмысленно. Это началось с фильма «Красный воробей» (2018 год), где балерина Доменика Егорова в исполнении Дженнифер Лоуренс становится супершпионкой в разведшколе «красных воробьев», и даже в постели с врагом звучит реплика: «Твое тело принадлежит государству».

Новейший образ русского доведен до абсурда в сериале «Мэнди» — о девушке из Лондона, попадающей в нелепые ситуации. В четвертой серии на пороге Мэнди появляется Sergei в спортивном костюме — любитель шпилей Солсбери, который хочет снять комнату. Сергей напрочь лишен загадочности и даже не скрывает, что он наемный убийца из России. Он прямо говорит об этом (правда, по-русски, и героиня его не понимает): ему нужно жениться на английской женщине, использовать ее — а потом ликвидировать. Сергей настолько чудовищно туп, что героине даже начинает нравиться его обаяние ублюдка.

В XX веке в западном кино сохранялась иллюзия, что советский человек может измениться под воздействием обстоятельств (как в комедии «Ниночка» Эрнста Любича — про несгибаемую комиссаршу, которая превращается в нормального человека, испробовав буржуазную жизнь). Теперь иллюзий по поводу перевоспитания, кажется, никто не строит. Это можно назвать «смертью русской души» на западном экране. Разбираться с рядовыми русскими нет смысла; ради всеобщей безопасности можно иметь дело только с их руководителями.

Темная сила

Сюжет «Дома динамита» прост и катастрофичен: кто-то запустил ядерную ракету по США, сбить ее не удалось — через 18 минут она долетит до Чикаго. Кто ее запустил? Если во времена СССР именно Союз безраздельно солировал в кино как главный оппонент, то теперь Россия — часть общей обезличенной угрозы, наравне с Ираном, Северной Кореей и Китаем. Кто-то из них сделал это. В сущности, уже неважно, кто. Кто-то из черной тоталитарной дыры.

Лицо враг в фильме обретает всего раз — в виде российского министра иностранных дел на том конце провода, встревоженного и утверждающего, что это не они, — но что они вынуждены отвечать на поднятые в воздух бомбардировщики НАТО. Диалог с министром весьма показателен: поскольку он происходит практически за десять минут до потенциального конца света, то выходит за формальные рамки. Всё в итоге упирается в какую-то человеческую мелочь — просьбы сторон «поверить им на слово», подтвердить, что ракеты не направлены на Россию или Штаты.

Переговорщик в момент пикового напряжения произносит: «У меня жена на шестом месяце», — но осекается: стóит ли это говорить русскому министру — мрачному, лишенному сантиментов, никому не доверяющему?.. Тем более теперь, когда все на грани, и рука, что называется, «на кнопке», и рядом министр обороны. Цена этого честного слова и вправду невелика, даже если стороны не врут — и это понимают оба собеседника; в итоге от всего разговора остается только минутный приступ человечности. Последний, как мрачно дают понять авторы фильма.

Хрупкий баланс

Сериал «Дипломатка»: кто-то атаковал британское судно в азиатских широтах. Может быть, иранцы, но не исключено, что русские. Звучит реплика: «Кто взорвал танкер? ИГИЛ, Россия?» — именно так, через запятую. Но нужно не рубить с плеча, а разобраться — чтобы не наделать большей беды. И сделать это предстоит профессиональному дипломату Кейт Уайлер, которую играет Кери Рассел, известная ролью русской шпионки в сериале «Американцы».

Это шпионское кино, которое словно бы сознательно нарушает все жанровые табу. Американской дипломатке претит концепция «черной тоталитарной дыры», она повторяет тезис о том, что сегодняшний мир — это хрупкий баланс мировых игроков, которых, в соответствии с теорией Хантингтона, не два, как в годы холодной войны, а пять или шесть, и со всеми нужно поддерживать хотя бы видимость уважительных отношений (тем более, что все стали крайне обидчивыми). Мир на самом деле держится на тонких нитях, и неформальные связи порой важнее, чем официальные контакты (как, по-видимому, происходит и в реальности).

Однако поначалу с русскими всё как обычно. Когда в одной из серий первого сезона в кабинете министра иностранных дел Британии, отхлебнув чая, замертво падает иранский посол, ни у кого не возникает сомнений, что его отравили русские. Каким образом? Подсыпали «Новичок» именно в одну из трех чашек? Непонятно, но факт: «Русские не впервые травят людей в Лондоне», — нервно смеются герои.

В этой сцене отражается новый зловещий миф о «всесилии России», которая может дотянуться до любого. «Думаете, русские не следят за каждым нашим шагом?» — говорит иранский посол перед смертью. Но прямой конфронтации нужно избегать: «Мы не можем злить медведя».

Ястребы из британского правительства призывают нанести удар по российским базам в Ливии, но героиня предлагает попробовать что-то иное — например, экономические санкции против путинских олигархов. «Ваш город круглосуточно отмывает их грязные рубли, — говорит Кейт Уайлер. — Народ России экономит на зубной пасте, но деньги Кремля — в Лондоне».

«Придумайте ответ, не выставляющий меня оробевшей бабой!» — восклицает британский премьер. Да, дилемма вполне жизненная: России нужно как-то отвечать — но не доводить до последней черты. В этом, конечно, отражается главный парадокс сегодняшней мировой политики. По сути, все средства мирного давления на Россию уже исчерпаны и каждый следующий шаг может привести к неконтролируемой конфронтации.

Авторы сериала явно иронизируют над бессилием политиков, есть поистине символичный диалог:

— Если выдвинуть одно обвинение — получится дырка от бублика. Поэтому нужно предпринять против России сразу 17 контрмер…

— И получится сразу 17 дырок от бублика.

Все эти «контрмеры» всё равно не могут ни на что повлиять, дают понять сценаристы.

Однако, как и в западном кино советских лет, не все русские одинаковы — даже когда речь идет о верхушке. В «бондиане» есть глава КГБ Гоголь, советский фанатик, олицетворение безумия. Но есть также и его преемник Пушкин: дипломат, символ нормальности, который помогает Бонду в конце фильма «Искры из глаз».

Дифференциация осталась и сегодня: «Это ФСБ или ГРУ?» (специалисты различают). В «Дипломатке» выясняется, что атаку на авианосец организовал владелец частной армии в Африке по имени Роман Ленков (намек на Евгения Пригожина), который не является официальной «рукой Москвы», и последняя сама рада от него избавиться.

Роль профессионала

После Карибского кризиса в массовом кино усложняются образы шпионов с обеих сторон (вспомним хотя бы советский сериал «ТАСС уполномочен заявить»). Возникает образ некоего тайного братства профессионалов, которые, хотя и работают на враждебные друг другу стороны, но между собой всегда могут договориться. Начиная с «Похорон в Берлине», в шпионских фильмах вместо плакатной риторики противники переходят к тонким беседам за стаканом виски (или водки). Вражеские разведчики обретают человеческое лицо.

Отголоски этой тенденции сохранились и в сегодняшних сериалах и кино. Профессионалы со всех сторон, даже враждебных — последняя надежда. Сейчас это касается уже любых профи, не только разведчиков. В отличие от глав государств, по сути популистов, которые думают только о том, чтобы красиво смотреться в глазах масс, специалисты понимают противника глубже.

Героиня «Дипломатки» — спец по Ирану. «Лучшая разведка в регионе, с ними вы посоветовались?» — спрашивает она. Можно предположить, что такие же профессионалы есть и по России, но их явно не хватает («Вы ведь специалист по России? — Нет, я специалист по влиянию позднего Толстого на раннего Чехова»). Тут нужно отметить, во-первых, тонкое знание исторических деталей, а во-вторых — иронию на предмет текучки кадров в спецслужбах. В сериале подчеркивается, что поверхностное представление о противнике может только усугубить ситуацию. А знание деталей позволяет если не снять угрозу, то хотя бы минимизировать потери.

Здесь появляется единственный русский герой «Дипломатки» — посол России в Великобритании. Под маской железобетонного патриота скрывается холодный ум и практичность. Дипломат помогает героине узнать нужную информацию о Ленкове. Он громко провозглашает анафему прогнившему Западу в духе Киселёва или Соловьёва — но этот высокомерный монолог нужен ровно для того, чтобы героиня успела отойти, получить информацию о месте пребывания Ленкова и вернуться обратно. На этом посол уходит.

В итоге выясняется, что иранский посланник умер от сердечного приступа, а не от яда (или его просто не смогли обнаружить?), а россиян и британцев втемную использовали для своих целей США. Здесь заключается важная мораль сериала: если русские и не виноваты в чем-то конкретно, всё так или иначе делается ради того, чтобы их сдерживать (вице-президент США рисует впечатляющую картину российских баз и подлодок вдоль морских границ Соединенного Королевства). С ними больше не ведут переговоров, но незримо они всё время о себе напоминают.

Затонула у британских берегов подводная лодка с секретным российским оружием на борту — «Посейдон». «Русские врут не только другим, но и самим себе», — поэтому никто на самом деле не знает правды об «оружии возмездия». На это одна надежда. Ну и, само собой, на профессионалов — холодных циников. Если не добро, то хотя бы расчет и здравый смысл в итоге всё равно победят.